В День Победы, конечно же, прозвучат песни — не только военных лет, но и написанные позже. О том, как появились мелодии Высоцкого и Окуджавы, об исполнении Бернеса и вдохновляющем стуке колес — в материале РИА Новости.
"На безымянной высоте"
"Песня должна отражать судьбы героев, но вместе с тем не должна поражать масштабностью и размахом событий", — так режиссер и актер Владимир Басов поставил задачу композитору Вениамину Баснеру и поэту Михаилу Матусовскому. Речь шла о песне для экранизации рассказа писателя-фронтовика Юрия Бондарева "Тишина". Режиссер хотел, чтобы она была похожа на фронтовые: простая и вместе с тем трогающая за душу.
Матусовский вспомнил одну историю, которую услышал на фронте. Отряд из 18 бойцов целую ночь удерживал высоту рядом с деревней Рубежанка. С казавшейся невыполнимой задачей герои справились ценой собственной жизни. Высоту осаждали несколько сотен немцев, но наши солдаты не отступили. И Матусовский написал точные и простые стихи — "у незнакомого поселка, на безымянной высоте", о героях, с которыми можно было отождествить любого солдата Великой Отечественной.
Однако с музыкой было сложнее: ритмичные стихи Матусовского никак не ложились на мелодию. Первые варианты, предложенные Баснером, Басов отмел — получался то бравурный марш, то, наоборот, слишком сложный мелодический рисунок. Уже поджимали сроки, и композитор почти отчаялся. Помог случай.
Баснер ехал в поезде и задремал под мерный стук вагонных колес. И вдруг спокойное "тук-тук" сложилось в ритм песни — композитор понял, что в этот перестук идеально ложатся стихи Матусовского. К концу поездки у него уже родилась в голове мелодия — и он пел ее про себя всю дорогу, чтобы не забыть, а дома немедленно наиграл и записал. Вышло то, что нужно: одна из самых искренних и пронзительных песен о войне.
"Братские могилы"
"Не тот ли вы самый Высоцкий, с которым мы вместе воевали?" — такие письма получал Владимир Высоцкий после того, как эта его песня обрела популярность.
Но нет — в год Победы ему исполнилось семь лет, на фронте воевали его отец и дядя, а сам маленький Вова лишь тушил, как и многие другие мальчишки, фашистские "зажигалки", падавшие на крыши московских домов (о чем позднее написал в "Балладе о детстве").
Песня создавалась для спектакля Театра на Таганке "Павшие и живые", поставленного на основе стихов поэтов-фронтовиков. Но затем "Братские могилы" услышал режиссер Виктор Туров и пригласил Высоцкого сниматься в свой фильм "Я родом из детства". Актер сыграл вернувшегося с фронта танкиста Володю — молодого красивого парня, который горел в танке, и лицо его обезобразил ужасный шрам.
Песня идеально дополнила всю структуру картины — прозвучала даже два раза: сперва ее под гитару исполняет сам Высоцкий (вернее, его персонаж), а в финале уже в оркестровом варианте поет Марк Бернес.
Такой выбор неслучаен. Голос Бернеса был знаком каждому по военным фильмам "Два бойца" и "Истребители", по легендарным песням "Темная ночь" и "Любимый город". Певец внимательно слушал исполнение Высоцкого, и 25-летний артист даже немного робел — его произведение должен был петь любимец всего Советского Союза! "Братские могилы" у Бернеса получились в собственной непередаваемой манере.
А песня на много лет стала одной из "визитных карточек" Высоцкого — редкое его выступление обходилось без нее. И редко кто в зале мог удержаться от слез. Да и сейчас это тоже сложно.
"Нам нужна одна победа". Истории песен, написанных после войны
Композитором для великого фильма Андрея Смирнова "Белорусский вокзал" стал Альфред Шнитке. Но финальную песню, которую поют ветераны-фронтовики, доверили сочинить Булату Окуджаве.
Сценарист Вадим Трунин считал, что именно Окуджава, сам воевавший, смог бы написать вещь, которая максимально походила на сочиненную непосредственно на фронте. Ведь по сюжету эта песня — своеобразный гимн друзей-однополчан еще военных времен.
Окуджава долго думал над текстом, потом ему в голову пришла первая строчка — "Здесь птицы не поют, деревья не растут", и дальше все, как он вспоминал позднее, "случилось само собой". Кроме слов, Окуджава сочинил и мелодию, так ему было привычнее, хотя он знал, что Шнитке, скорее всего, музыку перепишет.
При встрече со Смирновым и Шнитке Окуджава сел за рояль и по-детски, чуть ли не двумя пальцами наиграл мелодию, напевая стихи. От стихов Смирнов пришел в восторг, но добавил: "А мелодия — да, Булат, какая-то у тебя получилась ерунда…" Вмешался Шнитке: "Нет-нет, это далеко не ерунда!" Быстро сел за рояль, подхватил предложенный Окуджавой мотив и исполнил его в маршевом ритме.
Так и родился окончательный вариант: артисты начинают тихо под гитару, постепенно подключается оркестр, и потом вся песня превращается в военный марш. Шнитке создал настоящие чудеса аранжировки — в каждой из трех частей свою сольную партию вел отдельный инструмент: кларнет, труба и тромбон, но вокруг шла другая, словно бы побочная мелодическая линия. При этом композитор настоял на том, чтобы в титрах Окуджаву указали как единоличного автора песни.
Сегодня "Нам нужна одна победа" — фактически гимн десантных войск, а сам Окуджава полушутя вспоминал, как однажды увидел по телевидению встречу каких-то высоких военных гостей, во время которой оркестр играл его мелодию. "Так я в первый раз почувствовал себя композитором," — улыбался Булат Шалвович.
